МОЯ БОРЬБА
(Записки успешной женщины)

    Мы наконец-то стали жить как люди, под собственной крышей! Все началось с того, что моему мужу-академику как-то раз пришёл в голову единственно возможный посильный план по расширению жилплощади, а именно строительство дома своими силами. По проекту мужа, дом являлся  свайно-каркасной конструкцией площадью 3 на 3 метра. Сейчас он горделиво возвышается над уличным туалетом и имеет рост в 3 этажа. Рассказ не о доме, но его нижний ярус сыграл ключевую роль в моем рассказе, поэтому уделим нашему пристанищу несколько предложений.

     Идея такой архитектуры явилась результатом синтеза смекалистого ума,  крошечного размера земельного участка и ничтожного семейного капитала, состоящего преимущественно из умственной силы мужа-академика и мускульной силы сына Петра. Конечно, после постройки, ни одна комиссия не смогла бы принять этот архитектурный опус, и, естественно, никаких официальных документов дом не имел. Одним словом, если человек руководствуется горячим желанием жить, и намерен менять свою жизнь к лучшему, вопросы, касательные всяческих комиссий и требований его уже мало волнуют, тем более потому, что условия, диктуемые государственными нормативами в данной области, а особенно в данном случае были полностью невыполнимы.

     Конечно, поначалу я переживала по поводу такого конфузного расположения нашего дома, ведь зловоние из туалета не прекращалось ни на минуту, потому часто беспокоило меня в течение дня, и нередко заставляло меня просыпаться ночью от кошмаров и адской вони. Особое беспокойство причиняли мухи, назойливо роящиеся и скользящие по стеклам, приятный хруст которых, при раздавливании, отдаленно напоминал любимые нашими детьми чипсы. Мы старались настроить себя более позитивно, поддерживали друг друга в трудные минуты, ведь наконец мы смогли обрести семейный очаг, настоящий, пусть и небольшой, дом, который был только наш, и который пока никто не пытался у нас отнять. В конце концов, печаль прошла совсем, когда Пётр подметил необыкновенное удобство расположенного рядом, фактически на первом этаже, туалета.  Ведь понимая и принимая всё так, как есть, всегда можно найти в жизни то, чему порадуешься.

     Вскоре мы обзавелись всем необходимым для комфортной жизни: у каждого члена семьи была собственная кровать, или диван. Всё это мы довольно быстро собрали по ближайшим помойкам совершенно бесплатно. А наш умный сын Пётр даже заимел персональный компьютер. До сих пор ума не приложу, где он взял деньги, но такой же компьютер я видела в офисе начальника вагоноремонтного цеха, где подрабатывала одно время учительницей сына директора.

     Пётр даже провёл сеть Интернет и подключил вай-фай. Правда, он работал только при открытом западном окне, выходящим на соседский дом с дорогой спутниковой системой. Наверное, Пётр решил, что, позаимствовав у соседей немного трафика, он не сильно испортит свою карму, учитывая, что каждую весну Пётр добросовестно помогал удобрять их вишнёвый сад высокосортным навозом нашего производства, вычерпанного из нижнего яруса нашего жилища. Так сказать, тихо навязанные бартерные условия, выполняемые  так же незаметно, как праведный труд Тимура и его команды на благо общества, стали примером симбиотических отношений между соседями.

     Вот так счастливо и беззаботно жила наша семья до очередного кризиса, когда моего мужа сократили из академии, а директор вагоноремонтного цеха оказался банкротом, и не смог более оплачивать мои уроки для своего сына. В тот год наша семья была на грани голодной смерти.

     Жизнь преподала нам тогда серьёзный урок, и мы хорошо запомнили золотое правило капитализма: если ты не хочешь оказаться с голой ж..пой, начни задумываться о пассивном доходе. И именно в то время мы и начали строить планы на светлое будущее, а затем и построили своё счастье - доходный дом, уютную гостиницу с гордым названием "Пункт назначения" на 36 номеров.

     Несмотря на то, что львиная доля стройматериалов для постройки гостиницы была собрана со свалок и потаскана со строек, гостиница была построена добротно и была довольно тёплая, особенно в летние месяцы, в ней было даже электричество, оно струилось по массивным контактным проводам с самодельной электроизоляцией из лаковой бумаги, принесенным Петром с работы. По его словам провода были списаны РЖД за ненадобностью. На тот момент, когда мой муж электрифицировал наш загородный отель, сын Пётр работал билетным контроллёром в электропоездах, где не всегда вовремя получал зарплату, но регулярно облагался штрафами за жестокое обращение с пассажирами.  На самом деле, я ума не приложу, зачем РЖД списывать новые электрические провода, которые могут прослужить ещё не одну сотню лет.

     Так же, как и электричеством, наш загородный отель был оборудован всем самым необходимым для жизни нетребовательных постояльцев.

     Единственное, на что не хватило нам нашей смекалки и финансов, оказались инженерные сети, и единственной канализационной коммуникацией в гостинице оказалась  небольшая канава для отбросов, зияющая, как омут ада на заднем дворе...

     Туалет, конечно же, мы перестраивать не решились. Точнее сказать, мы планировали построить санузлы на каждом этаже, подвести воду и канализацию в каждый номер... Но такой проект не мог быть осуществлён нашим совокупным бюджетом даже через 200 лет, поэтому мечты остались мечтами, а реальность подарила нам новые возможности для получения дополнительной прибыли.

     Наш семейный бизнес успешно заработал, и мы, имея доходный дом,  как члены высшего света могли ходить на балы, заниматься музицированием, живописью, поэзией и другими бесполезными занятиями… Но, так как любая чаша терпения рано или поздно переполняется, нашу социальную единицу неожиданно всколыхнул непредвиденный потоп сопутствующих проблем, который, как вы наверное догадались, первую очередь оказался связан  с  последствиями несовершенства инженерных систем нашей замечательной гостиницы...

     Для решения проблемы вывода отбросов из переполненной траншеи моему умненькому и очень трудолюбивому сыну Петру пришла в голову простая и гениальная идея решения данного вопроса. Нижний ярус нашего дома, до того как стать туалетом, был когда-то бомбоубежищем, чрево которого мы и наши предшественники заполняли отходами жизнедеятельности уже не первое десятилетие. Его емкости на первый взгляд было достаточно, чтобы поглотить поток экскрементов, активно извергающийся из объекта нашего пассивного дохода.  Без лишних слов, не теряя ни минуты драгоценнейшего времени, Пётр взял лопату и принялся остервенело рыть траншею, яростно вгрызаясь в промерзшую почву, если не приближающую нашу семью  к светлому и сытому будущему, то, по крайней мере дающую шанс остаться в нормальном настоящем…

     Все, конечно, понимали что траншея, которую выкопал Петр была полумерой, она напрямую соединила сточную канаву, в которую беспрестанно опорожнялись, подобно бешено агонизирующему органу, неуёмные канализационно-выводные патрубки торчащие из заднего торца свайно-каркасной конструкции загородного отеля с нашим уличным туалетом, над которым горделиво возвышался жилой дом, в котором мы жили. Таким образом, Петру удалось сломать все известные стереотипы об организации канализационной системы  на придомовой территории загородного участка. Стенки траншеи, на которые насыхали отхожие массы,  облучались ультрафиолетом солнечного дня, убивающим большинство микробов, вирусов и бактерий, содержащихся в каловых массах. Экскрементальные полипы, осажденные на стенках траншеи, Петр бережно счищал лопатой, вручную упаковывал в мешки и, присыпав коровьим навозом, продавал на рынке садоводам любителям, имея от такой деятельности стабильный доход, скрываемый от меня и государственных изымательных органов.

     Конечно, Пётр сам оказался очень доволен своей выдумкой. Он даже пытался выдвигать своё изобретение на рынок бизнес стартапов, или продать идею инженерно-конструкторскому бюро! Но, пока интересных предложений для Петра не поступало, более того при попытке презентации такого проекта на одном из форумов у представителей бизнес кругов заслезились глаза и к горлу накатили комья рвотных  позывов. Презентация была прервана, Петра удалили из зала и сняли его кандидатуру с конкурса. Мы не сильно печалились по этому поводу, так как начали вести обширную кампанию по заселению пустующих гостиничных номеров, и инженерно-созидательные идеи были задвинуты на второй план, уступая место коммерчески более выгодным мероприятиям.

     И вскоре мы все достигли поставленной цели. Этому, конечно же, способствовала атмосфера общей заинтересованности, продиктованная  высокими идеологическими принципами. И все 36 номеров оказались заполнены новыми жильцами, что очень нас обрадовало, и подарило возможность немного расслабиться, и, наконец, вкусить красивой, сладкой и беззаботной жизни, о которой снимают кино и сериалы, и которая долгие десятилетия не была доступна ни нам, ни нашим близким.

     Но наше счастье длилось не долго. Весь наш уют, комфорт и счастье в один момент оказались под угрозой потопления в омуте зловонных  масс.

     Уличный сортир, над которым гордо возвышался наш дом, в один прекрасный день оказался критически переполненным. Массы уже были готовы вырваться наружу и затопить все входы и выходы из нашего фамильного ранчо. Жильцы торопились и в панике покидали нашу обитель, оставляя в номерах все свои вещи. С каждой минутой катастрофа приближалась, а я в эти минуты я оказалась в доме совершенно одна. Я не представляла, что могу сделать, чтобы спасти наше семейное счастье, оказавшееся под угрозой погребения в коричневом безумии, ведь под рукой у меня не было ничего, кроме заржавелой лопаты Петра, которой он выкопал очистительную траншею. Лопату мы бережно хранили как дорогую сердцу реликвию, подвесив на цепь в гостевом зале нашего дома.

     Вдохнув полные лёгкие спёртого комнатного духа, прикусив нижнюю губу и взяв в руки всё своё самообладание, уверенной и твёрдой походкой я двинулась в сторону лопаты. Решительно взяв дорогую реликвию в руки, я сорвала лопату с цепей и незамедлительно двинулась в сторону уличного туалета.

     В голове мгновенно созрел чёткий план действий. Я никогда не смогла бы смириться с потерей своего счастья, а потому, переполняемая решительностью и твёрдой уверенностью в своих силах и действиях, я бросилась на амбразуру вражеских потоков.

     Не обращая внимания на всю тяжесть и ужас проведения этой безумной операции, руководствуясь исключительно твёрдыми идеологическими принципами, я на одном дыхании захватывала совковой лопатой пенящиеся, бродящие каловые массы, и с силой и ненавистью швыряла  их во всевозможные вёдра, торбы, бутыли, тазы и кастрюли, доверху наполняя их отвратительным вонючим содержимым. Затем, стерев со лба и губ омерзительные брызги, перемешанные со злостью и потом, слегка припорошив ёмкости с дерьмом весенним снегом, я грузила все эти вёдра, тазы, и баки в железную тачку, и опрометью бежала на поселковую помойку, где с жаром вываливала всё это, стараясь не расплескать и не опаскудеть мусорку и внутренние стенки контейнеров.

Павел Ляхов и Пелагея Звездная, 23.03.2017

В РАЗДЕЛ "ПРОЗА"